я устал от всех этих обычных бесконечных войн

^{1880 год} Всё началось со смерти.
Ну как… почти. Мать Лоуренса умерла, когда ему было пять. Младшая сестра умерла через три дня после этого. Его отец был разбит и потерян, и единственной причиной, по которой его не нашли повешенным в собственном салуне, стал Ларри.

^{1887 год} Его воспитывали в строгости и умеренности. По утрам он ходил в школу при католической церкви, а после помогал отцу, выполняя мелкие поручения. «Ларри, отнеси пиво за третий стол». «Ларри, живо протри эту блевотину». «Если ты через три секунды не спустишься вниз и не поможешь мне, я тебя выпорю». А когда у него появлялась свободная минутка, он грел уши: шахтёры часто рассказывали друг другу свежие сплетни о новом месторождении золота. Такова была сущность Денвера второй половины XIX века (небольшого шахтёрского городка) – жара, бедность, преступность и… сказки о золоте.

Перед сном Лоуренс всегда записывал в потрепанный блокнот то, что удалось узнать за день. Единственная мечта грела его маленькую детскую душу – стать старателем, разбогатеть и больше никогда не появляться в Денвере.

^{1889 год} «Чёрт возьми, Ларри, выкинь эту чушь из своей пустой башки!». «Ты стулья-то поднять к концу вечера не можешь, думаешь, тебе по силу горбатиться на реке целый день?». «Я порву твой чёртов блокнот». Всё это он слышал каждый божий день. Все эти долгие лекции о том, что он сын Коди, и ему уже уготовлена судьба – стать владельцем салуна, уберечь его от банкротства, а потом передать своему сыну.

Что ж, у Ларри были свои мысли на этот счет. И он спорил, огрызался, бил стаканы, но в конце концов получал оплеуху и опускал глаза в пол. Так было до тех пор, пока у него не кончилось терпение.

^{1892 год} Лоуренсу было семнадцать, когда он сбежал, прихватив с собой одну потрёпанную сумку и выручку с вечера. Без записки. Без ссор. В тёмную зимнюю ночь он уехал с шахтёрами из южного района к реке Сан-Хуан.

вокруг только снег и кровь

^{конец декабря, 1892} Сначала было тяжело. Собрать все знания в кучу, найти человека, который согласится помочь, купить подходящее оборудование. Потом изучить ландшафт, обследовать берег на наличие спутников золота, найти хорошее место, где меньше других старателей, научиться различать пирит и золото и… самое сложное: приноровиться к лотку для намывки в ледяной воде. Но Лоуренс справился. Это было лучшее Рождество в его жизни: в самой большой палатке, с индейкой и картошкой на костре, сальными шуточками и первыми собственными деньгами в кармане.

^{середина января, 1893} К концу первого месяца у него появляются мозоли на руках, обгорелые щёки и сосед по палатке, который умирает спустя две недели от влажной гангрены. Ларри тратит все заработанные средства на новое место жительства: в старом так и стоит трупный запах. В один из вечеров они собираются, чтобы её сжечь.

В ту же ночь происходит нападение на лагерь. Индейцы (как расскажут позже – из племён Навахо) на лошадях, с луками и томагавками устраивают кровавое побоище. Отбиться удается только спустя час, когда один из старателей наконец-то находит свое ружье. Итог: больше десяти погибших, множество раненных и нетронутый Лоуренс. Он думает, что Бог его уберёг.

^{ночь на 1 февраля, 1893} Ларри не замечает, как заработался до глубокой ночи. Небо в ту ночь было тёмным, усыпанным звёздами, с огромным лунным диском, отлично освещающим водную гладь. Он находит кусок примерно в пятнадцать унций и, оглянувшись, будто бы кто-то мог подглядывать за ним в такой час, суёт его в потайной карман куртки. «Инвестиция в будущее». Пересчитав другие золотые крупицы, отложенные в специальный мешочек, он решает, что пора закругляться.

Знаете, Сан-Хуан находится в долине с экстремальными террасами, с которых легко сорваться. И он бы, наверное, выжил, если бы споткнулся на середине. Отделался бы парой ссадин да синяков, полежал бы денёк в палатке. Но влажная, скрытая под тонким слоем снега, земля у самого края обрыва обваливается под его ботинком. И ему даже не за что зацепиться замерзшими деревянными пальцами.

Мёртвый Ларри лежит у берега реки до самого рассвета. Его позвоночник сломан в нескольких местах.

«Теперь тебя зовут Вапи. Найди свою прабабушку, Тиву, она всё объяснит», – голос матери эхом разносится в его голове, когда он просыпается с первым лучом солнца, потрёпанный, но живой.

молча лечи волчий недуг, в ножны мечи

^{1893 год} Лоуренс уезжает из лагеря старателей, продав палатку и инструменты только прибывшим новичкам. Возвращается в Денвер, как блудный сын просит прощения и вновь начинает работать в салуне, а найденный кусок золота прячет в цветочный горшок в своей комнате. Отец рассказывает ему историю своих предков, когда Ларри осторожно начинает расспрашивать, но наотрез отказывается говорить о родственниках со стороны его матери. В прочем, вскоре он передумывает, когда Лоуренс на его глазах превращается в огромного койота и пытается его загрызть.

«Чёртова сумасшедшая», – только и повторяет его отец, небрежно записывая на желтый листок бумаги примерный адрес и маршрут. Даёт сыну немного денег, по-отцовски обнимает на прощание, но как-то боязно, с опаской. Его правая рука туго перебинтована. Лоуренс смутно помнит ощущение охотничьей дроби в боку.

Дорога, спустя почти месяц скитаний, приводит его обратно в Юту, в одно из племён Навахо на территории индейской резервации. С ним говорят на ломанном английском, враждебно и с луками наготове. Но в итоге отводят в хижину Тивы.

Перед ним, вместо древней старухи, оказывается красивая женщина средних лет. Он замечает явное сходство с его матерью, разве что та была посветлее. «Маленький бедный волчонок. Мэка не успела тебе ничего рассказать».

Из длинного извилистого повествования он узнает, что Мэка – имя его матери, хотя он отчетливо помнит её Луизой. Что он был ею проклят при рождении, но не по той причине, по которой обычно проклинают людей. Что она была магом, как и Тива. И ещё много всего, что попросту не уложилось с первого раза в его сознании. Прабабушка мягко гладит его по плечу, предлагая помощь и новый дом. Ларри чувствует себя так, будто у него и нет другого выбора.

^{первая половина XX века} Многому приходится учиться: выживать в условиях пустыни, охотиться, строить быт, контролировать себя во время превращений и вне них. В свободное время они с Тивой подолгу ведут беседы, но, когда разговор заходит о магии, та всегда говорит таинственно и невнятно, что-то в духе «слушай сердце, волчонок». Или «найди свой путь». Единственное, чему она учит его свободно и открыто – как справляться с новым бытием. Как быть зверем с сознанием и человеком со зверем внутри. И всё в таком духе.

Но, в конце концов, он не мог оставаться там вечно, в отличие от своей древней родственницы. Он пропускает первую мировую войну, читая о ней лишь в редких газетах, которые появлялись в резервации, и его «путь» приводит его на фронт второй мировой, в Бельгию. Лоуренс не любит вспоминать это время, кем ему проходилось быть и какие решения принимать. Но он помнит свою нежную влюбленность в Европу, которая в итоге определит его будущее.

По возвращению домой он хоронит отца. Продаёт салун. Поступает в университет. И всё ещё выглядит немногим старше семнадцати.

^{вторая половина XX века – современность} После выпуска он теряется с радаров. Обрывает все связи. Одному Богу – если он существует – известно, чем он занимался в это время. И с кем. А по возвращению Лоуренс – всё тот же Лоуренс, но всё-таки немного не он. Чуть мудрее, чуть старше. Видит и чувствует чуть глубже, а беспокоится о богатстве и стабильности чуть меньше.

«Спасибо, Тива», – он зажигает благовония каждую среду и почти уверен, что она его слышит.

Сейчас у него стабильная горнодобывающая компания в США, инвестиционный портфель, онлайн-маркет по продаже артефактов и зелий (с оффлайн точкой где-то в Европе) и множество знакомых по всему земному шару.

по следам не выйти к югу (саммари)

◊ Родился и вырос в Денвере; отец – владелец салуна. Мать и младшая сестра умерли, когда ему было пять.
◊ В 17 сбегает с золотоискателями в Юту, на реку Сан-Хуан.
◊ Выживает в нападении индейцев на лагерь старателей.
◊ Умирает в полнолуние, сорвавшись с обрыва, и тем самым активирует проклятие, наложенное его матерью.
◊ Возвращается к отцу, в первое превращение чуть было не убивает его.
◊ По смутным объяснениям находит свою прабабушку в одном из племён Навахо, получает рваные объяснения и остается там жить почти на пятьдесят лет; попутно учится контролировать себя.
◊ Воспоминания о Второй мировой войне частично утеряны.
◊ Возвращается в США, хоронит отца и продаёт его салун. Поступает в университет.
◊ После выпуска – пустота на следующие тридцать лет. Занимается поиском себя, истин этого мира, пути к богатству, процветанию и гармонии (успешно преисполнился и всё понял).
◊ Сейчас: бизнесмен, железный человек, творец артефактов и зелий, койот, немного подросток.

проклятие клана Джа’яалулии (подвид ликантропии)
◊ Превращение в койота в полнолуние, при дальнейшем погружении и изучении механики действия проклятия – возможность превращаться по собственному желанию. Во избежание неконтролируемых превращений в полнолуние используется частичное превращение на постоянной основе.
◊ Необходимость время от времени пить кровь.
◊ Для активации проклятия необходимо умереть в полнолуние до наступления восемнадцатилетия. Если этого не происходит, проклятие останется запечатанным и не активируется.
◊ Крайне замедленное старение – по 10-15 лет за столетие. Усиленная регенерация работает только при полном превращении (условно, если Ларри стоит перед вами с койотскими ушами, и вы выстрелите ему в сердце – он умрет). 
◊ Если попытаться снять проклятие, исход один – смерть (так как она происходит при активации).
◊ Интересная особенность: понимание языков. Даже мёртвых. Даже вымышленных.

творец артефактов и зелий слабой и средней силы
◊ Принципиально не делает артефакты с негативным воздействием. Зелья – индивидуально, в зависимости от запроса.

предсказания судьбы
◊ Для этого нужно взять карты (любые, хоть обычные игральные, хоть таро), сосредоточиться и задать правильный вопрос. Рисунок карты поменяется и изобразит ответ в виде метафоричной картинки. Он почти никогда не будет точным и однозначным (потому что все мы знаем, как легко меняется будущее).